Неосторожная вина и ее виды. Понятие и признаки необходимой обороны. Общие начала назначения уголовного наказания

Сознание общественной опасности и противоправности здесь носит обобщенный характер — лицо, лишь понимает, что совершает нежелательное для права и общества действие, но понимает, что непосредственная угроза их интересам чем-то или кем-то опосредована.

Абстрактный характер носит и предвидение общественно опасных последствий. Эти интеллектуальные моменты для личности как бы уходят на второй план из-за самонадеянного расчета на какие-то реальные обстоятельства, с помощью которых лицо надеется и даже уверено не допустит общественно опасных последствий. Эти же моменты позволяют отличить легкомыслие от случая.

Четвертый момент интеллектуального критерия наиболее ярко показывает отличие преступного легкомыслия от косвенного умысла и преступной небрежности. Он полностью нейтрализует такой интеллектуальный момент, характерный для предвидения, как осознание развития причинно-следственной связи, путей достижения этих последствий.

Обстоятельства, на которые самонадеянно рассчитывает субъект, — это всегда реальные обстоятельства, которые в прошлом, возможно, неоднократно подтверждались, а в данной ситуации оказались недостаточными. К этим обстоятельствам можно отнести: расчет на собственные возможности (силу, ловкость, сноровку, опыт и т. п.); расчет на надежность технических средств; на действия самого потерпевшего или других лиц; действия сил природы (дождь, снег при пожаре и т. п.), спокойность обстановки и т. п.

Личностный смысл совершаемого — это тот интеллектуальный момент преступного легкомыслия, с помощью которого «объясняется» игнорирование предвидимой угрозы (последствий) в рамках системы рассуждений: «Я нарушаю закон, от этого возможны какие-либо последствия (любые), но они ничто по сравнению с уважением, вниманием со стороны этого человека, в отношении которого можно нарушить правила дорожного движения, техники безопасности и т. д.». Моменты волевого критерия преступного легкомыслия позволяют отличить его от косвенного умысла.

Активное нежелание наступления общественно опасных последствий при легкомыслии заключается в том, во-первых, что в момент начала самонадеянных действий лицо пытается внутренне мобилизоваться, собраться (хотя внешне это порой и не видно), поскольку входит в «конфликтную с законом зону», и, во-вторых, при возникновении критической ситуации лицо предпринимает всевозможные усилия для недопущения последствий. При косвенном умысле такого проявления воли нет.

Однако волевой момент легкомыслия этим не исчерпывается. Он выражается и в том, что лицо не проявило должной воли при оценке обстоятельств, с помощью которых намеревалось не допустить общественно опасные последствия. В ч. 3 ст. 26 дается понятие небрежности: «Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия». Если бегло посмотреть на эту форму закона, то можно сделать вывод о том, что небрежность не имеет позитивной психологической связи субъекта как с совершаемым действием, так и наступившими последствиями от него. Встречающиеся в литературе утверждения, что непредвидение представляет собой особую психическую форму отношения лица к последствиям, несостоятельны даже с позиций элементарного понимания психических отношений.

Небрежность как вид неосторожной формы вины характеризуется, прежде всего, реальным психическим содержанием по отношению к совершаемому, и она проявляется в осознании недозволенности, запрещенное совершаемых действий, связанных с нарушением различных строительных, горных, взрывных, санитарных, эпидемиологических правил, правил обращения с оружием, спортивными снарядами либо правил обыденной безопасности. В этом заключается первый момент виновности лица. При этом лицо действительно не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий в силу того, что действия подобного рода совершались им неоднократно, а последствий не было.

Вследствие этого у виновного выработалась своеобразная установка совершать запрещенные правилами, положениями, инструкциями или законами действия, не боясь понести ответственность, так как последствий от этих действий у него ранее не наступало. У других — да, у него — нет. В этом также проявляется отрицательный момент интеллектуального критерия при характеристике небрежности.

Ответственность за небрежность наступает лишь тогда, когда лицо должно было и могло предвидеть возможность наступления преступных последствий. В этом видится положительный аспект небрежности, который характеризуется объективными свойствами и субъективными качествами.

Объективный критерий небрежности проявляется в том, что лицо при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было предвидеть последствия.

Объективный критерий показывает, что на лице лежала обязанность предвидеть возможность наступления последствий, выраженная в определенных требованиях и вытекающая из законов, инструкций, приказов, положений, правил безопасности, из обыденных правил предосторожности.

Субъективный критерий небрежности выражен в том, что лицо при необходимой внимательности и предусмотрительности могло предвидеть эти последствия. Он показывает, что именно это лицо, а не усредненный человек, в конкретных условиях, благодаря своему уровню образования, культуры, состояния здоровья, опыта, компетентности и т. д., способно предвидеть последствия. Этот критерий имеет особое значение, поскольку подчеркивает, что небрежность как вид неосторожной вины может проявляться только в пределах возможного предвидения последствий, а пределы этого предвидения всегда индивидуальны.

Игнорирование этого обстоятельства зачастую приводит к объективному вменению — судебному усмотрению, когда судья не раскрывает содержание психического (должного и возможного) у лица, а подменяет его собственными соображениями и пониманием того, почему должен был и мог предвидеть. Решая вопрос о виновности лица в форме небрежности, необходимо помнить, что наличие одной лишь обязанности предвидеть общественно опасные последствия недостаточно. Нужно, чтобы была реальная возможность исполнить эту обязанность, точно так же как должна быть возможность правильно оценить сложившуюся ситуацию.

Предлагаемое понимание преступной небрежности позволит не выделять какие-либо еще виды неосторожной вины, в которых осознание упречности , недозволенности, противоправности представляется явно очевидно, наглядно. Речь идет о «правовой неосторожности», «волевой неосторожности» и «преступном невежестве». От преступной небрежности следует отличать случай, казус — невиновное причинение вреда, т. е. ситуацию, когда лицо не осознает общественной опасности совершаемого им деяния и по обстоятельствам дела не могло осознавать либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий. 2. Понятие и признаки необходимой обороны В соответствии с ч. 1 ст. 37 УК «не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороной, т. е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия». Часть 2 ст. 37 УК предусматривает: «Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т. е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства». Из приведенных законодательных положений следует, что необходимая оборона — это правомерная защита личности и прав обороняющегося и других лиц, охраняемых законом интересов общества и государства от общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда. Право на необходимую оборону является естественным и неотчуждаемым, а также абсолютным правом человека.

Последнее означает, что все иные лица не вправе препятствовать гражданину в законном осуществлении им своего права на необходимую оборону.

Закрепленное в ст. 37 УК право лица на необходимую оборону является важной гарантией реализации конституционного положения о том, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ). Право на необходимую оборону, далее, является самостоятельным, а не дополнительным (субсидиарным) по отношению к деятельности органов государства и должностных лиц, специально уполномоченных охранять правопорядок. Иными словами, каждый гражданин имеет право на необходимую оборону независимо от возможности обращения за помощью к органам власти или должностным лицам для предотвращения или пресечения посягательства.

Наличие права на необходимую оборону не связано также с имеющейся у лица возможностью избежать посягательства или обратиться за помощью к другим гражданам. В ч. 2 ст. 37 УК предусматривается, что право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Поэтому незаконной является все еще встречающаяся практика, когда суды при рассмотрении дел о необходимой обороне ссылаются на то, что обороняющийся, например, имел возможность выбежать из квартиры; уклониться от защиты; добежать до дома и закрыться в нем; обратиться за помощью к знакомым, соседям; убежать с места нападения и т. п.

Поскольку осуществление необходимой обороны является субъективным правом, а не обязанностью гражданина, то отказ последнего от использования своего права не влечет за собою какой-либо ответственности. Кроме того, гражданин не обязан ставить в известность государственные или иные органы либо должностных лиц о совершенном им акте необходимой обороны, хотя он и вправе сделать такое сообщение в интересах правильного разрешения уголовного дела, которое подлежит возбуждению в связи с общественно опасным посягательством и защитой от него. В соответствии с ч. 3 ст. 37 УК «право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения». Закон, таким образом, прежде всего оговаривает, что не является препятствием для осуществления права на защиту правоохраняемых интересов личности, общества или государства обусловленное профессиональной или иной специальной подготовкой преимущественное положение защищающегося. На действия специально подготовленного телохранителя, охранника, спортсмена и др., как и на действия иных лиц, в равной мере распространяются положения о необходимой обороне, в том числе, о ее пределах. Право на необходимую оборону имеют и те лица, которые в силу своего служебного положения обязаны защищать правоохраняемые интересы личности, общества или государства от общественно опасных посягательств (работники милиции, военнослужащие федеральных органов государственной охраны и др.). При этом, однако, следует иметь в виду, что обязанность по защите ими правоохраняемых интересов регламентирована специальными законами (например, Законом «О милиции»). Таким образом, названная категория лиц, с одной стороны, имеет право на необходимую оборону, которое прямо предусмотрено в ч. 3 ст. 37 УК, а с другой — одновременно юридическую обязанность (властные полномочия) по защите правоохраняемых интересов. В связи с этим распространенным является взгляд, в соответствии с которым для указанных лиц право на необходимую оборону будто бы превращается в юридическую обязанность по защите правоохраняемых интересов.

Представляется, однако, что ни при каких условиях субъективное право одного и того же субъекта права в одних тех же условиях не может «превращаться» в его юридическую обязанность. В рассматриваемой ситуации имеет место конкуренция общего и специального закона, каждый из которых имеет одинаковую юридическую силу. В связи с этим правомерность причинения вреда посягающему со стороны специально уполномоченных государством лиц, когда они выступают в качестве агентов государства, должна оцениваться на основании специального закона. Во всех иных случаях, не предусмотренных этим законодательством, действия указанных лиц по защите охраняемых законом интересов от общественно опасных посягательств должны оцениваться в соответствии со ст. 37 УК как осуществление ими права на необходимую оборону. Право на необходимую оборону возможно лишь при наличии соответствующего основания. Таким основанием выступает общественно опасное посягательство.

Следовательно, правомерное поведение, которое связано с причинением вреда другому лицу или иным ценностям (благам), не является основанием для защиты.

Например, применение работником милиции огнестрельного оружия в соответствии с Законом РФ «О милиции», или осуществление акта правомерной крайней необходимости либо задержания преступника, или выполнение профессиональных либо служебных обязанностей и т. п. не порождает у того, кому причиняется вред, права на необходимую оборону, т. е. не образует самого состояния необходимой обороны. Точно так же не порождает права на необходимую оборону и провокация общественно опасного посягательства, т. е. действия лица, которыми оно умышленно вызывает со стороны иного лица (лиц) общественно опасное посягательство с целью причинения ему (им) вреда будто бы в состоянии необходимой обороны.

Содеянное в таких случаях следует рассматривать как реализацию единого преступного намерения по совершению умышленного преступления. Тем более не может признаваться находящимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое само совершает противоправные действия.

Общественно опасным посягательством признаются действия лица, которыми оно либо причиняет существенный вред, либо создает реальную и непосредственную угрозу причинения такого вреда охраняемым законом интересам, т. е. объектам уголовно-правовой охраны. Так, посягательство является общественно опасным, если его объектами выступают личность и права обороняющегося или другого лица, а также охраняемые законом интересы общества или государства. Права обороняющегося — это предусмотренные Конституцией и законами РФ, а также иными нормативно-правовыми актами права человека и гражданина (например, право на жизнь, здоровье, личную и половую свободу, честь и достоинство, собственность, неприкосновенность жилища и др.). Объектом общественно опасного посягательства могут быть также личность и права иных лиц, т. е. лиц, которые хотя и подверглись посягательству, но, как правило, сами не предпринимают мер защиты, однако на защиту их прав и интересов которых выступило данное лицо (например, причинение вреда посторонним лицом при пресечении разбойного нападения на иное лицо или прекращение изнасилования путем причинения вреда преступнику со стороны прохожего и т. п.). Для признания правомерной защиты личности и прав другого лица не требуется просьбы или согласия этого лица.

Оборона должна признаваться правомерной даже в случаях, когда потерпевший возражает против оказания помощи в защите своих прав и интересов (например, не имеют правового значения возражения жены, которой муж причиняет, телесные повреждения, против причинения ему вреда со стороны другого лица для прекращения посягательства для оценки правомерности действий того, кто защищает женщину). Охраняемыми законом интересами общества как объекта общественно опасного посягательства признаются общественная безопасность и общественный порядок, спокойствие граждан и сохранность общественного имущества, нормальная робота предприятий, учреждений и организаций и др.

Интересы государства как объект посягательства — это внешняя безопасность и обороноспособность страны, территориальная целостность государства и неприкосновенность его границ, сохранность государственной и военной тайн и др. Таким образом, круг охраняемых законом интересов, которые могут выступать объектом общественно опасного посягательства и одновременно объектом защиты, является практически неограниченным.

Наиболее типичным проявлением общественно опасного посягательства является преступное посягательство (например, покушение на убийство, умышленное причинение вреда здоровью или совершение действий, направленных на уничтожение или повреждение имущества, и т. п.). Вместе с тем ч. 1 ст. 37 УК не ограничивает круг общественно опасных посягательств только преступлениями. Ими могут быть и общественно опасные посягательства лиц, которые не достигли возраста, по достижении которого возможна уголовная ответственность за содеянное, или невменяемых либо лиц, действующих невиновно, и т. п.

Подобные посягательства лишь по своим объективным признакам должны соответствовать общественной опасности аналогичных преступлений.

Поэтому общественно опасное посягательство порождает право на необходимую оборону независимо от того, совершено оно умышленно или по неосторожности либо вообще без вины.

Субъектом общественно опасного посягательства может быть как субъект соответствующего преступления, так и лицо, которое не достигло возраста, с которого возможно привлечение к уголовной ответственности за определенное преступление, или лицо невменяемое. Как разъяснил Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 16 августа 1984 г . «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств», «под общественно опасным посягательством, защита от которого допустима в пределах ст. 13 (ст. 37 УК РФ. — Ю. Б.)... следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью уголовного закона, независимо от того, привлечено ли лицо, его совершившее к уголовной ответственности или освобождено от нее в связи с невменяемостью, недостижением возраста привлечения к уголовной ответственности или по другим основаниям». Далее, субъектом общественно опасного посягательства может быть как частное, так и должностное лицо. При этом УК не предусматривает каких-либо повышенных требований к защите от общественно опасного посягательства малолетнего или невменяемого либо должностного лица.

Общественно опасное посягательство может быть осуществлено как одним лицом, так и группой лиц. В последнем случае опасность посягательства определяется действиями именно группы лиц независимо от той роли, которую выполняло отдельное лицо в таком посягательстве. С объективной стороны общественно опасное посягательство может заключаться лишь в активном поведении человека, т. е. в действиях посягающего. Такое действие может быть осуществлено посягающим как с применением только своей физической силы (например, попытка защитить жертву руками), так и с использованием оружия, различных предметов, механизмов, животных и т. п.

Нередко общественно опасное посягательство выражается в нападении лица или группы лиц (например, разбойное нападение или нападение с целью убийства человека), однако основанием для защиты может быть и такое общественно опасное посягательство, которое не образует нападения (например, покушение на кражу или грабеж, проникновение в жилище с целью завладения имуществом, покушение на изнасилование с использованием беспомощного состояния потерпевшей и т. п.). Наконец, из смысла ст. 37 УК вытекает, что право на необходимую оборону возникает в связи лишь с таким общественно опасным посягательством, которое порождает (вызывает) неотложную необходимость в немедленном причинении вреда посягающему. Ведь оборона должна быть помимо всего прочего именно необходимой. Такая необходимость возникает там и тогда, где и когда промедление в защите от общественно опасного посягательства способно привести к немедленному причинению вреда охраняемым законом интересам.

Очевидно, например, что в случае общественно опасного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни или здоровья обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, существует неотложная необходимость в причинении вреда посягающему с тем, чтобы эффективно осуществить защиту. И напротив, если общественно опасное посягательство не создает такой неотложной необходимости (например, при вымогательстве взятки, обмане покупателей, подделке документов и т. п.), то у лица не возникает права на необходимую оборону. Таким образом, под общественно опасным посягательством как основанием необходимой обороны следует понимать любые действия лица (группы лиц), непосредственно направленные на немедленное причинение существенного вреда личности или ее правам либо охраняемым законом интересам общества или государства. В соответствии с ч. 1 и ч. 2 ст. 37 УК следует различать два вида общественно опасных посягательств: 1) сопряженные с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия; 2) не сопряженные с указанным насилием или угрозой его применения.

Выделение указанных видов общественно опасных посягательств имеет принципиальное значение для решения вопроса о пределах причинения вреда посягающему при защите от этих посягательств: в первом случае такие пределы не установлены, а во втором — причиненный вред должен соответствовать характеру и опасности посягательства.

Общественно опасное посягательство признается сопряженным с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, если действия посягателя или группы посягателей были соединены с причинением или угрозой немедленного причинения смерти лицу, подвергшемуся такому посягательству (так называемое смертельно опасное посягательство). В случаях, когда посягательство было соединено с угрозой применения насилия, носившей неопределенный характер, признание посягательства смертельно опасным зависит от оценки всех обстоятельств дела (места и времени посягательства, числа посягающих, характера предметов, которыми они угрожали, совершения каких-либо конкретных действий, свидетельствующих о намерениях посягающих, и т. п.). Если угроза не содержала действительной опасности для жизни лица, подвергшегося посягательству, а лишь ошибочно была воспринята таковой самим обороняющимся, то решающее значение для признания посягательства смертельно опасным имеет субъективное восприятие характера угрозы обороняющимся, которое, конечно, должно основываться на объективных обстоятельствах происшествия. В свою очередь общественно опасное посягательство, не сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, — это такие действия посягателя или группы посягателей, которые соединены с причинением или угрозой немедленного причинения тяжкого, средней тяжести либо легкого вреда здоровью лица, подвергшегося такому посягательству, либо существенного вреда иным правам обороняющегося или других лиц, а также охраняемым законом интересам общества или государства.

Важнейшей характеристикой общественно опасного посягательства является его наличность, т. е. существование во времени, в течение которого только и возможна необходимая оборона.

Следовательно, общественно опасное посягательство имеет начальный и конечный моменты.

Разъясняя это положение, Пленум Верховного Суда СССР в указанном выше Постановлении от 16 августа 1984 г . правильно отметил, что состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения. При определении наличности такой угрозы имеет значение поведение посягающего, в частности, характер и интенсивность его действий, дающих основание обороняющемуся воспринимать угрозу как реальную. В свою очередь конечный момент посягательства определяется различными факторами: достижением цели посягателем, прекращением действий посягающим по своей воле или помимо воли (например, бегство, отказ продолжать посягательство, невозможность доведения его до конца и др.). При этом переход использованных при нападении орудий или иных предметов от нападающего к обороняющемуся не всегда свидетельствует об окончании посягательства.

Общественно опасное посягательство должно быть реальным, т. е. существовать в объективной действительности, а не в воображении лица, которое ошибочно воспринимает действия иного лица в качестве общественно опасного посягательства.

Ошибка лица относительно реальности общественно опасного посягательства, вследствие чего оно причиняет вред потерпевшему, рассматривается как мнимая оборона, о которой речь пойдет ниже. Таким образом, наличное общественно опасное посягательство свидетельствует о том, что лицо, решившееся защитить охраняемые законом интересы, находится в состоянии необходимой обороны. Это означает, что у него возникло право на защиту правоохраняемых интересов путем причинения вреда посягающему. Такое право существует у лица в течение всего времени, пока оно находится в состоянии необходимой обороны. И напротив, если это состояние еще не возникло (например, при отсутствии наличного общественно опасного посягательства) либо уже окончилось (например, в случае прекращения такого посягательства), то в первом случае у лица еще не возникло, а во втором — уже исчезло право на необходимую оборону.

Поэтому причинение вреда при отсутствии на то основания свидетельствует о том, что лицо причинило этот вред, не имея права на необходимую оборону.

Поэтому причинение вреда при отсутствии основания для защиты влечет за собой уголовную ответственность лица на общих основаниях. Итак, наличие законного основания означает возникновение у гражданина права на необходимую оборону, осуществление которого характеризуется рядом признаков.

Признаки необходимой обороны, обозначенные в ст. 37 УК, характеризуют: 1) цель необходимой обороны; 2) направленность (объект) причинения вреда; 3) характер действий обороняющегося; 4) своевременность обороны; 5) соразмерность обороны. Цель необходимой обороны. В соответствии с ч. 1 ст. 37 УК конечной целью необходимой обороны является защита личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. Для признания обороны правомерной достаточно, чтобы обороняющийся преследовал указанную выше цель, и вовсе не обязательно, чтобы она была им фактически достигнута (например, обороняющийся причинил посягающему вред, однако не смог пресечь начавшееся посягательство). Если же обороняющийся руководствовался иными целями (например, целью расправы над посягавшим), то его действия приобретают противоправный характер, в связи с чем ответственность за причиненный вред должна наступать на общих основаниях.

Направленность (объект) причинения вреда. Вред при необходимой обороне должен причиняться лишь посягателю, его правам и интересам. Когда посягателей несколько, то обороняющийся может причинить вред как одному, так и каждому из них.

Причинение вреда правам и интересам других лиц не подпадает под признаки необходимой обороны, а рассматривается, например, по правилам крайней необходимости либо влечет ответственность на общих основаниях. Если при необходимой обороне вред ненамеренно причинен лицу, непричастному к общественно опасному посягательству (постороннему лицу), то ответственность может наступать за причинение вреда по неосторожности.

Характер действий обороняющегося.

Поведение обороняющегося при необходимой обороне может быть только активным, т. е. выражаться лишь в действиях, на что прямо указывается в ч. 3 ст. 37 УК. Такими действиями могут быть как физические усилия защищающегося (например, нанесение ударов кулаком), так и использование различных орудий, предметов, механизмов, приспособлений и т. п., причем не только Тех, которые подобраны, обнаружены или захвачены на месте защиты, но и тех, что имелись при обороняющемся или даже специально приготовлены им для защиты (например, использование имеющегося перочинного ножа или огнестрельного оружия, заранее взятого для обороны, и т. д.). Указанные действия должны подпадать под признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, т. е. совпадать по внешним, фактическим признакам с объективной стороной какого-либо преступления. Речь идет о действиях, подпадающих под признаки убийства, нанесения вреда здоровью различной тяжести, удара и побоев, и т. п. Не имеют уголовно-правового значения и не оцениваются на основе ст. 37 УК действия лица, которое вместо причинения вреда посягающему уклоняется, например, от ударов или их парирует, либо отталкивает посягающего, либо последний сам себе причиняет вред и т. п.

Иногда граждане для защиты своих прав и интересов устанавливают в жилье или в иных помещениях, на дверях, воротах и т. п. устройства с взрывчатыми веществами, пулями, капканами, электричеством, газом и т. п.

Срабатывание такого устройства способно причинить тяжкий вред здоровью человека и даже лишить его жизни.

Например, лицо, отъезжая в отпуск, устанавливает устройство, которое (при открывании двери в квартиру) приводит к падению тяжкого предмета на любого, кто окажется между дверьми. Такие и подобные действия не могут оцениваться по правилам необходимой обороны, поскольку в соответствии со ст. 37 УК осуществление права на необходимую оборону связано с личным осо-знанием защищающимся общественной опасности конкретного посягательства, направлением им своих действий на причинение вреда именно посягающему; соизмерением причиняемого вреда с опасностью посягательства и т. п. Все эти обстоятельства отсутствуют при срабатывании указанных устройств при отсутствии лица, которое их установило. Вместе с тем, если лицо использует подобные устройства в момент общественно опасного посягательства, оценка причинения им вреда должна осуществляться на основании ст. 37 УК. Своевременность обороны.

Действия обороняющегося признаются правомерными лишь в случае, если они были совершены в течение всего времени осуществления посягательства. Иначе говоря, защита признается оправданной лишь в течение времени существования состояния необходимой обороны, которое определяется продолжительностью общественно опасного посягательства.

Поэтому причинение вреда до возникновения такого состояния признается так называемой «преждевременной» обороной, ответственность за которую наступает на общих основаниях. В то же время обороняющийся, находясь под воздействием имевшегося посягательства, нередко продолжает оборону и в том случае, когда посягательство уже окончено или прекращено. В этом случае имеет место так называемая «запоздалая» оборона.

Оценка вреда, причиненного посягающему в состоянии «запоздалой» обороны, зависит от того, осознавал или не осознавал обороняющийся, что в применении средств защиты отпала необходимость. В названном выше Постановлении Пленума Верховного Суда СССР рекомендуется при решении этого вопроса исходить из того, что для обороняющегося должно быть очевидно, что в применении средств защиты отпала необходимость. Если такое убеждение отсутствовало, то следует считать, что он находился в состоянии необходимой обороны. Таким образом, если обороняющийся добросовестно заблуждался относительно конечного момента посягательства, то он признается действующим в состоянии необходимой обороны и поэтому причинение в такой ситуации посягавшему вреда должно признаваться своевременным. В то же время, если вред причинен уже после того, как посягательство было предотвращено или окончено, и для оборонявшегося было очевидно, что в применении средств защиты явно отпала необходимость, ответственность наступает на общих основаниях. В таких случаях, однако, нельзя исключать состояние сильного душевного волнения, вызванное общественно опасным посягательством, в котором лицо причинило вред после окончания такого посягательства.

Соразмерность обороны. Этот признак характеризует пределы необходимой обороны, которые хотя прямо и не обозначены в законе, однако вывод о них можно сделать, анализируя ч. 1 и ч. 2 ст. 37 УК. Причем указанные пределы напрямую связаны с видом общественно опасного посягательства, которое послужило основанием для необходимой обороны. Если основанием для такой обороны было смертельно опасное посягательство, то вред, причиненный посягающему, не ограничен никакими пределами. Иными словами, в таких случаях обороняющийся вправе причинить посягающему любой вред, вплоть до лишения его жизни. Такая защита должна признаваться соразмерной. Если же основанием для защиты послужило посягательство, не сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо немедленной угрозой применения такого насилия, то причиненный посягающему вред должен быть соразмерен с характером и опасностью посягательства (ч. 2 ст. 37 УК). Опасность посягательства определяется: а) ценностью охраняемого законом блага (интереса), на которое направлено посягательство (здоровье, собственность, телесная неприкосновенность, общественный порядок и т. д.); б) характером и реальной угрозой причинения вреда этому благу со стороны посягателя.

Безусловно, более значительную общественную опасность представляют собой посягательства на здоровье, свободу, честь и достоинство человека, неприкосновенность его собственности и жилища.

Сравнительно менее опасными являются посягательства на общественный порядок, неприкосновенность государственных границ и т. п.

Решающей является степень общественной опасности посягательства, которая и определяет пределы допустимого вреда при необходимой обороне. Здесь существует прямая зависимость: чем опаснее посягательство, тем более широкими являются пределы допустимого вреда, причиняемого посягающему.

Очевидно, что причинение тяжкого вреда посягающему соизмеримо лишь с посягательствами, представляющими большую общественную опасность (например, при защите здоровья, собственности, жилища, половой свободы и т. п.). Причиненный посягающему вред должен быть соразмерным не только с опасностью, но и с характером посягательства.

Характер посягательства определяется реальным соотношением сил, возможностей и средств посягающего и обороняющегося. В этих случаях следует учитывать обстоятельства, которые оказали влияние на реальное отношение сил посягающего и защищающегося, а именно: место и время, неожиданность нападения, неподготовленность для его отражения, количество нападающих и защищающихся, их физические данные (возраст, пол, инвалидность, состояние здоровья) и другие обстоятельства дела.

Именно эти обстоятельства могут свидетельствовать о действительном характере посягательства и об обстановке защиты, которая может сложиться либо в пользу посягающего (так называемая неблагоприятная для защищающегося обстановка защиты), либо явно в пользу обороняющегося (такую обстановку условно можно назвать относительно благоприятной для защищающегося). В случае, если обстановка защиты такова, что обороняющийся имеет и осознает свое явное превосходство над посягающим, для обеспечения эффективной защиты у него отсутствует необходимость в причинении посягающему тяжкого вреда, а достаточно нанести, например, удар, побои, причинить легкой или средней тяжести вред здоровью посягающего и т. п. И напротив, если обстановка защиты свидетельствует о том, что реальные возможности обороняющегося по отражению общественно опасного посягательства являются относительно равными, а тем более уступают возможностям посягателя, то оправданным является причинение ему тяжкого вреда при защите от посягательства большой общественной опасности. Таким образом, для соразмерности обороны необходимо, чтобы имело место относительное соответствие (не равенство и не пропорциональность!) между вредом, причиненным посягающему, и совершенным им несмертельно опасным посягательством; при этом учету подлежит субъективное состояние обороняющегося в момент защиты.

Очевидно, что последний не всегда может точно соизмерить свои действия с опасностью грозящего посягательства вследствие волнения, возбуждения, страха, испуга и т. п. В этом случае при оценке правомерности причиненного посягающему вреда следует исходить из субъективного представления обороняющегося о характере и опасности посягательства. Если несмертельно опасное посягательство носило характер нападения, то в соответствии с ч. 2 ст. 37 УК «не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения», Превышение пределов необходимой обороны (эксцесс обороны) свидетельствует о том, что обороняющийся, находясь в состоянии необходимой обороны, нарушил требование о ее соразмерности. По смыслу ч. 2 ст. 37 УК превышением пределов необходимой обороны следует признавать совершение обороняющимся умышленных действий, не соответствующих характеру и опасности посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Иными словами, закон связывает эксцесс обороны лишь с защитой от несмертельно опасного посягательства, о котором говорилось выше. Следует согласиться с тем, что уголовную ответственность за эксцесс обороны влечет лишь причинение смерти посягающему (ч. 1 ст. 108 УК) или нанесение тяжкого вреда его здоровью (ч. 1 ст. 114 УК), т. е. тяжкого вреда посягающему. Из закона следует, что эксцесс обороны возможен там, где причиненный посягающему тяжкий вред (смерть или тяжкий вред здоровью) явно не соответствовал совершенному им несмертельно опасному посягательству.

Явность такого несоответствия означает, что причиненный посягающему тяжкий вред прежде всего объективно должен находиться в очевидном, резком несоответствии с совершенным несмертельно опасным посягательством. В то же время и сам обороняющийся должен осознавать явное несоответствие причиненного им посягающему тяжкого вреда. Решающим здесь выступает именно субъективное отношение обороняющегося к причиненному вреду.

Отсюда также следует, что превышение пределов необходимой обороны может иметь место лишь при наличии умысла.

Потому не является эксцессом обороны причинение посягающему тяжкого вреда по неосторожности. Таким образом, превышение пределов необходимой обороны — это умышленное причинение посягающему тяжкого вреда, явно несоразмерного с совершенным им несмертельно опасным посягательством. Так, эксцесс обороны имеет место, например, там, где при защите от посягательства относительно небольшой общественной опасности (например, при пресечении нарушений общественного порядка, неповиновении или сопротивлении представителю власти и других подобных посягательствах) обороняющийся умышленно причиняет посягающему смерть или наносит тяжкий вред его здоровью. В этом случае причиненный посягающему тяжкий вред явно несоразмерен с опасностью посягательства. Точно так же, эксцесс обороны имеет место и в случае, когда обороняющийся, опознавая свое явное превосходство над посягающим, умышленно, без необходимости лишает его жизни или наносит тяжкий вред его здоровью, т. е. причиняет тяжкий вред, явно более чем достаточный в сложившейся, для него относительно благоприятной обстановке защиты. В случаях защиты в условиях благоприятной обстановки судебная практика считает необходимым выяснять, имел ли обороняющийся реальную возможность эффективно отразить посягательство другими способами, с причинением меньшего вреда, и почему он не воспользовался этой возможностью.

Мнимая оборона.

Иногда защищающийся оказывается в такой ситуации, когда какие-либо поступки других людей в силу сложившейся обстановки он ошибочно воспринимает за общественно опасное посягательство, в связи с чем причиняет «посягающему» вред (например, заблудившемуся жильцу, который по ошибке пытался зайти в чужую квартиру, или приятелю, который пытался пошутить — в маске связать своего товарища и т. п.). Подобные ситуации принято именовать мнимой обороной, которая связана с фактической ошибкой «обороняющегося». Таким образом, мнимой обороной признаются действия лица, связанные с причинением вреда потерпевшему при таких обстоятельствах, когда реальное общественно опасное посягательство со стороны потерпевшего отсутствовало, и лицо, неправильно оценивая действия потерпевшего, лишь ошибочно предполагало наличие такого посягательства.

Решение вопроса об ответственности за причиненный вред при мнимой обороне зависит от того, могло или не могло лицо осознавать ошибочность своего предположения о наличии общественно опасного посягательства, — иначе говоря, от вида допущенной им ошибки: была ли она извинительной или неизвинительной.

Извинительной признается ошибка, при которой сложившаяся обстановка давала лицу достаточные основания полагать, что имело место реальное посягательство, и оно не осознавало и не могло осознавать ошибочности своего предположения.

Именно в силу такого добросовестного, извинительного заблуждения лицо уверено, что оно действует правильно, в соответствии с требованиями закона. При такой ошибке решение об ответственности за причиненный вред зависит от того, правомерным был бы признан вред в условиях соответствующего реального посягательства, т. е. при отсутствии ошибки. Для этого лицо, принимающее решение по делу (следователь, суд), должно абстрагироваться от того, что в данном случае была ошибка, и предположить, что имело место реальное общественно опасное посягательство (смертельно или несмертельно опасное), и на этом основании решить, имело ли место превышение пределов необходимой обороны. При отрицательном ответе ответственность лица за причиненный вред исключается. При положительном ответе лицо подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны, поскольку даже в условиях реального несмертельно опасного посягательства оно было бы признано таким, которое превысило пределы защиты, допустимые в условиях соответствующего реального посягательства.

Неизвинительной признается такая ошибка, при которой в сложившейся обстановке лицо хотя и не осознавало, но могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства, если бы проявило больше внимательности, осмотрительности, заботливости.

Сущность неизвинительной ошибки состоит в том, что объективные и субъективные обстоятельства в данный момент не давали лицу достаточных оснований для того, чтобы «ошибаться» относительно наличия общественно опасного посягательства. Но несмотря на это, лицо все же допустило такую ошибку и причинило посягающему вред.

Очевидно, что в таком случае у него отсутствует вина в форме умысла и поэтому оно может подлежать ответственности лишь за неосторожное причинение вреда. 3. Общие начала назначения уголовного наказания Положение о том, что каждый признается невиновным до тех пор, пока его вина в совершении преступления не будет доказана в соответствии с законом, является основополагающим принципом международного уголовного права (ст. 6-Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г ., ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г .). Согласно ст. 49 Конституции РФ, только суд вправе признать лицо виновным в совершении преступления во вступившем в законную силу обвинительном приговоре. Из этого конституционного положения, а также из ст. 43 У К следует, что наказание лицу, виновному в совершении преступления, назначается по приговору суда.

Впервые в национальном законодательстве указание на общие начала назначения наказания появилось в Основах уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г . Норма об этих началах была воспроизведена в ст. 37 УК РСФСР. Действующий УК РФ общие начала назначения наказания называет в ст. 60. Наряду с общими началами в УК предусмотрены и специальные правила, учитываемые при назначении наказания.

Наказание должно назначаться виновному в соответствии с общими началами, установленными уголовным законом.

Необходимость учета общих начал для определения справедливого наказания неоднократно подчеркивалась Верховным Судом Российской Федерации. Общие начала назначения наказания — это совокупность установленных уголовным законом правил, которыми обязан руководствоваться суд при применении наказания каждому виновному лицу. В юридической литературе имеется точка зрения, согласно которой общие начала назначения наказания предлагают считать общими принципами назначения наказания, в которых предусмотрены критерии такого назначения. Также высказывается мнение, что наряду с общими началами назначения наказания существуют и принципы института назначения наказания, к которым относятся дифференциация и индивидуализация наказания, целевое устремление, рациональное применение уголовного наказания. 2 Полагаем, что первая точка зрения является предпочтительной. Общие начала назначения наказания иногда именуют основными началами или правилами, а также руководящими принципами при определении наказания. В соответствии со ст. 60 УК общие начала призваны обеспечить назначение лицу справедливого наказания.

Наказание будет справедливым только в том случае, когда суд назначает его на основе всей совокупности общих начал, установленных законом. К общим началам относится назначение наказания: 1) в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК; 2) с учетом положений Общей части УК; 3) более строгого вида из числа предусмотренных за совершенное преступление (назначается только в том случае, если менее строгий вид не сможет обеспечить достижение целей наказания); 4) с учетом характера и степени общественной опасности преступления; 5) с учетом личности виновного; 6) с учетом обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание; 7) с учетом влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи; 8) более строгого, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части УК за совершенное преступление (может быть назначено по совокупности преступлений и по совокупности приговоров в соответствии со ст. 69 и 70 УК); 9) основания для назначения менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК за совершенное преступление, определяются ст. 64 УК. Первые три начала закреплены в ч. 1 ст. 60 УК, последующие четыре — в ч.3 ст. 60 УК; восьмое и девятое начала предусмотрены в ч. 2 ст. 60 УК и конкретизируют первое начало, являясь исключениями из него.

Указанные требования в совокупности позволяют индивидуализировать наказание.

Обязанность суда учесть названные начала позволяет ему полнее учитывать все обстоятельства совершения преступления, личность виновного и тем самым ограничивает пределы судейского усмотрения. Учет общих начал является обязательным для суда. Более строгое наказание, чем предусмотрено законом, назначаемое по правилам совокупности преступлений или приговоров, либо, наоборот, более мягкое наказание, определяемое по правилам ст. 64 УК, суд осуществляет при наличии оснований для их применения. Кроме этих двух начал, являющихся исключением из первого начала, остальные общие правила назначения наказания суд должен учитывать в каждом конкретном случае. Общие начала назначения наказания позволяют суду применить строгие наказания к лицам, виновным в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, ранее судимым, и, напротив, смягчить наказание лицам, впервые совершившим преступление и способным исправиться без изоляции от общества.

Первое основное начало о назначении справедливого наказания в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК, означает, что суд выбирает наказание из числа закрепленных в соответствующей санкции статьи. В основе этого общего начала лежит правильная уголовно-правовая квалификация совершенного деяния.

Неверная квалификация преступления влечет за собой неправильное назначение наказания, выбор которого обусловлен применением санкции статьи.

Санкция содержит одно или несколько основных наказаний, из которых суд выбирает одно.

Санкции статей могут быть различными. В относительно-определенных санкциях указываются нижний и верхний пределы срочного вида наказания (ст. 105 УК) либо лишь его верхний предел (ч. 2 ст. 320 УК). Согласно изменениям, внесенным в УК Федеральным законом от 8 декабря 2003 г ., в преступлениях небольшой и средней тяжести нижний предел лишения свободы не указывается. Суд, руководствуясь этим основным началом, может назначить только такое основное наказание и лишь в тех его пределах, которые указаны для данного основного наказания в санкции конкретной статьи УК. Назначить основное наказание, не предусмотренное санкцией статьи, либо выйти за его минимальные или максимальные границы согласно этому началу нельзя. Такие же правила существуют и относительно назначения дополнительного наказания.

Например, если как обязательное дополнительное наказание в санкции указан штраф в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 18 месяцев, то суд обязан назначить штраф не свыше указанного размера, присоединив его к основному наказанию. Для решения в приведенном примере вопроса о минимальном размере штрафа суду необходимо обращаться ко второму основному началу назначения наказания.

Второе начало сострит в том, что суд назначает наказание с учетом положений Общей части УК. Когда нижняя граница наказания (как основного, так и дополнительного) не определена в санкции конкретной статьи Особенной части, она устанавливается путем обращения к соответствующим статьям Общей части УК, в которых определяется тот или иной вид наказания.

Например, в ч. 2 ст. 56 УК минимальный срок лишения свободы установлен в 2 месяца, а в ч. 2 ст. 46 УК минимальный размер штрафа равен 2500 рублей или размеру заработной платы или иного дохода осужденного за период в 2 недели. К статьям Общей части УК в соответствии с рассматриваемым началом следует обращаться всякий раз, когда вопросы наказаний конкретизированы только в положениях Общей части УК. Как уже отмечалось, суд может назначить осужденному основное наказание, предусмотренное непосредственно санкцией статьи Особенной части УК. Вместе с тем в соответствии со ст. 51 и 55 УК суд вправе определить наказание в виде ограничения по военной службе и содержания в дисциплинарной воинской части и в ситуациях, когда эти наказания санкциями статей Особенной части УК прямо не указаны. Такое право суду предоставлено нормами, закрепленными в Общей части УК. Согласно ст. 51 и 55 УК, суд может вместо исправительных работ назначить ограничение по военной службе, а вместо лишения свободы на срок не свыше 2 лет — содержание в дисциплинарной воинской части. При вынесении приговора лицу, совершившему преступление в несовершеннолетнем возрасте, суд должен руководствоваться не только соответствующей санкцией статьи Особенной части УК и общими статьями о наказании (ст. 43-59 УК), но и в обязательном порядке — ст. 88-89 УК об особенностях назначения наказания этим лицам. К примеру, осуждается 20-летний за простое убийство (ч. 1 ст. 105 УК), совершенное им в 17 лет. Хотя за такое убийство санкция предусматривает возможность определения лишения свободы на срок от 6 до 15 лет, суд не может осудить это лицо на срок свыше 10 лет.

Ограничение максимального срока лишения свободы, назначаемого лицу за преступление, совершенное в несовершеннолетнем возрасте, до достижения 16 лет или после его достижения, закреплено в ст. 88 УК. Аналогично суд вправе за такое убийство без ссылки на ст. 64 УК назначить лишение свободы на минимальный срок в 3 года в соответствии с ч, 61 ст. 88 УК. Наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного может назначаться и в случае, когда оно прямо не предусмотрено санкцией статьи УК, по которой квалифицировано преступление (ст. 47 УК). Такое дополнительное наказание, как лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград, вообще не предусмотрено ни в одной из санкций статей Особенной части УК. Правила его применения закреплены в ст. 48 УК, согласно которым суд при с суждении лица за совершение тяжкого и особо тяжкого преступления вправе лишить его соответствующего звания, чина, наград. Во всех перечисленных случаях назначение наказания осуществляется в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части УК с учетом положений его Общей части о наказании.

Согласно закону наказание в приговоре должно быть сформулировано ясно, чтобы при его исполнении не возникало никаких сомнений по его виду и сроку. В случае назначения наказания в виде лишения свободы следует обращаться к разъяснениям, данным Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 12 ноября 2001 г . № 14 «О практике назначения судами видов исправительных учреждений». Более строгий вид наказания из числа предусмотренных может быть назначен только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания.

Следует отметить, что это общее начало является новеллой. В прежнем уголовном законодательстве оно не закреплялось.

Важность данного начала предопределяется рядом моментов. Учет этого общего начала способствует реализации таких принципов уголовного права, как гуманизм, справедливость, а также принцип экономии уголовной репрессии.

Применение данного начала разъясняется в п. 3 Постановления № 40 Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 июня 1999 г .: «В случаях, когда санкция закона, по которому лицо признается виновным, наряду с лишением свободы предусматривает более мягкие виды наказания, при постановлении приговора должен быть обсужден вопрос о назначении наказания, не связанного с лишением свободы. В случае назначения лишения свободы это решение должно быть мотивировано в приговоре». Каждый раз при наличии альтернативной санкции суд обязан обосновать избрание им более строгого вида наказания из числа указанных в законе.

Следует отметить, что до настоящего времени не введены в действие положения уголовного закона об обязательных работах, ограничении свободы и аресте.

Условия для применения последних должны быть созданы не позднее, соответственно: ограничения свободы — 2005 г . и ареста — 2006 г . Отсутствие возможности для назначения всех видов наказаний, предусмотренных ст. 44 УК, не позволяет пока в достаточной степени реализовать предусмотренный в ст. 60 УК принцип приоритета более мягких видов наказаний, чем лишение свободы.

Наказание должно назначаться с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления. Под характером общественной опасности понимается качественная характеристика деяния, определяемая совокупностью факторов и в первую очередь ценностью объекта посягательства, формой вины, вредными последствиями, способом совершения преступления и др.

Например, убийство и хулиганство различаются по характеру общественной опасности: убийство посягает на жизнь человека, поэтому оно является более опасным по характеру преступлением в сравнении с хулиганством, посягающим на общественный порядок. Кража и грабеж хотя и направлены на один и тот же объект — отношения собственности, но тем не менее по способу осуществления грабеж является более опасным преступлением: характер общественной опасности грабежа выше, поскольку грабитель готов похитить ценности даже в присутствии других лиц.

Общественно опасные деяния, охватываемые одной и той же статьей Особенной части УК, являются одинаковыми по характеру своей общественной опасности, но могут отличаться степенью этой опасности.

Степень общественной опасности деяния представляет количественную оценку опасности относительно других преступлений того же характера. При определении степени опасности учитывается совокупность всех обстоятельств совершения конкретного преступного деяния (способов, средств его совершения, формы и вида вины, мотивов и целей совершения, обстановки преступления, характера вреда или тяжести последствий, степени и характера участия каждого из соучастников в преступлении, степени осуществления преступного намерения и др.). Например, по характеру общественной опасности два квалифицированных убийства тождественны.

Характер общественной опасности одновременного убийства двух лиц тот же самый, что и одновременного убийства пятерых жертв.

Однако по числу жертв они отличаются: тяжесть второго выше первого убийства, поэтому и степень общественной опасности у них разная.

Характер и степень общественной опасности преступления суд обязан учитывать в каждом конкретном деле. При этом судья должен не абстрактно оценивать характер и степень общественной опасности преступлений вообще, а реального преступления, совершенного определенным лицом.

Нельзя признать законным назначение наказания, когда суд в обоснование повышенной степени общественной опасности совершенного осужденным незаконного приобретения для собственного потребления наркотических средств указывает на участившиеся случаи приобретения без цели сбыта этих веществ в городке за последние полгода.

Неправильное применение этого общего начала в приведенном примере состоит в том, что, назначая наказание лицу за совершенное им преступление, суд учел степень общественной опасности не его преступления, а преступлений, осуществленных другими лицами.

Наказание должно назначаться лицу за лично совершенные им деяния, и учитываться должны только те обстоятельства, которые характеризуют его участие, его преступление. Лицо не должно отвечать за деяния, совершенные другими лицами, что как раз и сделал суд в указанном примере. В преступлении реализуются конкретные свойства личности виновного, учет которых является следующим основным началом назначения справедливого наказания. Суд обязан учесть при избрании меры наказания данные о личности виновного.

Нарушение этого требования закона является основанием к отмене приговора. Для выбора наиболее целесообразных в целях исправления осужденного средств уголовно-правового характера суду необходимо выяснить отношение осужденного к семье, родственникам, соседям, отношение к труду, обучению, его трудовые навыки и опыт, состояние здоровья, нравственно-психологические установки и т. д. В юридической литературе существует мнение, что при назначении наказания можно учитывать любые данные, положительно характеризующие лицо.

Обстоятельства же негативного свойства о личности виновного можно учитывать только такие, которые были непосредственно связаны с совершением преступления. 1 Согласно другой точке зрения, при назначении наказания допустимо учитывать любые данные о личности без какого бы то ни было ограничения.

Судебная практика в данном вопросе противоречива.

Предпочтительнее в этой полемике первая точка зрения. В теории уголовного права и судебной практике считается, что перечень отягчающих наказание обстоятельств исчерпывающий. Если допустить, что к данным о личности при назначении наказания можно отнести любые отрицательно характеризующие виновного обстоятельства, в том числе и никак не связанные с преступлением, то фактически правило о закрытости перечня отягчающих обстоятельств окажется недействующим. В любом случае негативное обстоятельство получится учтенным при назначении наказания как данные о личности виновного. Такое положение неприемлемо. В числе этих данных в судебной практике нередко учитывается характеристика лица с места работы, учебы или жительства.

Представляется, что при назначении наказания, например, за кражу, нельзя учитывать как данные о личности виновного отрицательную характеристику с места жительства, поскольку она непосредственно не связана с совершенной лицом кражей и поэтому не может влиять на вид и размер избираемого судом наказания. При назначении наказания в обязательном порядке должны учитываться смягчающие и отягчающие обстоятельства.

Перечень таких обстоятельств указан в законе (ст. 61 и 63 УК). Применяться смягчающие и отягчающие обстоятельства при назначении наказания должны с соблюдением установленных уголовным законом правил, которые рассматриваются в следующем параграфе.

Действующий закон предписывает обязательность учета влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи (ч. 3 ст. 60 УК). Первое из предписаний связано с достижением одной из целей наказания — исправлением осужденного (ч. 2 ст. 43 УК), второе направлено на ограничение негативных социальных последствий наказания. Учет данного начала связан с выяснением следующих обстоятельств: является ли подсудимый единственным кормильцем в семье, имеются ли на его иждивении малолетние или несовершеннолетние дети либо братья и сестры, престарелые родители. Кроме того, должны приниматься во внимание факты, свидетельствующие о его плохом поведении в семье (злоупотребление алкогольными напитками либо наркотическими, токсическими средствами, жестокое обращение с членами семьи, отказ от воспитания детей и др.). Последние два основных начала, как отмечалось выше, являются исключением из первого общего начала назначения наказания. Более строгое наказание, чем предусмотренное законом за совершенное преступление, может быть назначено только по совокупности преступлений (ст. 69 УК) или по совокупности приговоров (ст. 70 УК). Ни при каких других обстоятельствах суд не может при назначении наказания виновному лицу выйти за максимальный предел санкции соответствующей статьи или избрать более строгий вид наказания, не указанный в статье Особенной части УК. Основания для назначения менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК за совершенное преступление, определяются ст. 64 УК. В соответствии с указанным началом, только при наличии исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, уголовный закон предоставляет суду право назначить наказание ниже низшего предела или перейти к другому, более мягкому наказанию либо не применить дополнительный вид наказания, предусмотренный в санкции статьи в качестве обязательного (ст. 64 УК). Основные начала назначения наказания должны учитываться в совокупности.

Игнорирование хотя бы одного из обязательных основных начал означает вынесение приговора с нарушением общих правил назначения наказания, что является основанием для его отмены как постановленного с несоблюдением положений материального права.

Задача Условие задачи: Басов Выгуливал на пустыре свою собаку, спустив ее с поводка.

Проходившие мимо Ломов, Птицын и Кашкаров , находящиеся в нетрезвом состоянии, начали оскорблять Басова, а после того, как он сделал им замечание, стали его избивать. Тогда Басов позвал на помощь свою дрессированную собаку. Она разогнала обидчиков хозяина, причинив здоровью Ломова и Птицына вред средней тяжести и разорвав на Кашкарове куртку и брюки.

Является ли правомерными действия Басова? Можно ли говорить в данном случае о наличии какого-либо обстоятельства, исключающего преступность деяния? Изменится ли юридическая оценка содеянного, если бы Басов натравил собаку на указанных лиц уже после того, как они обратились в бегство? Решение: Право на необходимую оборону является естественным и неотчуждаемым, а также абсолютным правом человека. В соответствии с ч. 1 ст. 37 УК РФ действия Басова являются правомерными, «Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия». Часть 2 ст. 37 УК предусматривает: «Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т. е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства». Список использованной литературы Ветров Н.И. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов.- 2е издание, - М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2002.-399с.

оценка стоимости аренды земельного участка в Калуге
оценка аренды земельных участков в Твери
экспертиза квартиры в новостройке в Орле